Внешний вид человека – это всегда текст. Текст, который общество считывает и реагирует на считанную информацию. Как правило, именно в подростковом возрасте ребенок отказывается от общепринятого взаимодействия с социумом, но это совсем не значит, что он сознательно выбирает изоляцию. Наоборот, за неимением привычного общения и вербального взаимодействия подросток буквально кричит о себе. Именно в подростковом возрасте поступки и жесты ребенка становятся наиболее очевидными, понятными и яркими. И все эти «послания» – прямое руководство к действию и точное отражение того, что происходит у ребенка внутри. Как только ребенок показательно начинает относить себя к какой-либо субкультуре, можете смело пытаться его «прочитать».
Я не буду разбирать все субкультуры, коих сейчас огромное количество. Лучше условно поделю их на «светлые» и «темные», или «хорошие» и «плохие». К слову, субкультурой стоит, как мне кажется, называть все что угодно, что является упорядоченной системой взглядов и особенной «униформой». Хипстеры-веганы или готы – без разницы, причисление себя к подобной группе всегда происходит из-за того, что ребенок хочет, чтобы качества, стереотипно считающиеся характерными для этой группы, считали характерными для него лично. Грубо говоря, ребенок становится частью субкультуры, потому что очень хочет на самом деле быть таким. Только вот это желание гораздо глубже, чем просто попытка соответствовать романтизированному образу. Это желание получить ответную реакцию на этот образ, причем самую очевидную и банальную реакцию.
«Хорошие»
Мой период принадлежности к «хорошей» субкультуре протекал под знаком «пацифик», под песни Гребенщикова и рассуждения об экологии. Я относила себя к хиппи, причем стать хиппи я решила внезапно, лет в четырнадцать, случайно наткнувшись на просторах Интернета на статью о том, какие эти хиппи классные. Я радостно надела ободочек на голову, нацепила длинную юбку и сообщила родителям, что я теперь хиппи. Даже попыталась словить дзен, но, увы, не получилось – слишком глубоким был эмоциональный раздрай для дзена и остальных замечательных вещей.
Итак, в момент «причисления» себя к новой субкультуре мне был важен факт демонстрации. Мне хотелось, чтобы все об этом узнали, и все ребята, которые относили себя к рокерам или панкам, готам, эмо, хиппи и остальным разновидностям протестующих, старались продемонстрировать это максимально очевидно. Человек самодостаточный не нуждается в демонстрации, тогда как подросток, всем своим видом и поведением кричащий о собственной боли, хочет быть услышанным, нуждается в публике. Как правило, текст максимально прост и напрямую зависит от внутренних ран, которые болят. Если субкультура подразумевает показательную «хорошесть» – значит, ребенок пытается показаться хорошим. Хиппи же такие классные! Они заботятся о природе, они против войны, они любят всех, они за свободу! Разве это не чудесно? Разве такого человека можно не любить? Нет, что вы, такой человек точно хороший, очень хороший, и он, конечно же, достоин любви, и его, конечно же, все любят!
Фото: Tookapic / Pixabay
Вот это кричит ребенок. «Я хороший, любите меня!» – такой очевидный и такой печальный текст, который, к сожалению, не всегда способны считать взрослые. Это прямой призыв о помощи, просьба полюбить и принять. Ребенок пытается нацепить на себя типичные, понятные признаки «хорошего», чтобы показать, что он хороший, такой, каким его хотят видеть родители, такой, каким его хочет видеть весь мир. Если вы не принимаете своего ребенка, если вы требуете от него слишком многого, он чувствует себя нелюбимым и неправильным, и он искренне пытается стать хорошим для вас. Конечно, сам ребенок этого не может сформулировать для себя, не может признаться вам в этом, для него это будет унизительным признанием собственной слабости, да это и не нужно. Главное, чтобы вы прочитали этот текст и правильно на него ответили. Не стоит начинать активно выражать любовь и хвалить ребенка за то, что он не ест мясо и заботится о животных. Похвалите его за то, какой он есть. Достаточно просто слов «Ты очень хороший человек. Я рада, что у меня родился именно ты. Я люблю тебя». Достаточно просто выражения любви, любви не за что-то, а за то, что ребенок – тот, кто он есть. Просто потому, что он ваш ребенок.
«Плохие»
Около года я торчала в рядах хиппи, а потом мне полюбился готический образ. Самый адовый период моей жизни раскрашен в черный. О, этой субкультуре я была максимально предана. Меня привлекал образ непонятных, плохих, опасных существ. Вот я и ходила всегда в черном, на шее – кожаный ошейник с острыми шипами, черные ногти, черные губы, черные веки и брови. Тяжелые сапоги с блестящими пряжками и черное пальто с высоким воротником. Некоторые меня действительно побаивались, и я кайфовала от осознания того, что пугаю кого-то. Я и правда не очень-то походила на адекватного ребенка – разбитые костяшки, алые полосы на запястьях. Сейчас мне самой страшно себя вспоминать, а тогда моя боль и моя неадекватность были для меня красивой частью образа. Я демонстративно слушала тяжелую, мрачную музыку, я говорила о том, что смерть и боль – это красиво. И не потому, что мне нравилось испытывать боль, а потому, что так не принято говорить, потому что это отталкивает.
Зачем же мне, как и тысячам других подростков, был нужен подобный, нарочито отталкивающий образ? Как я писала выше, мне нравилось пугать людей. Мне нравилось быть непонятой и пугающей. Зачем обычно все живые существа пугают друг друга? Для самозащиты. «Не подходи, я опасна!» – этот текст я транслировала в течение всего этого периода. Человек хочет быть страшным, когда чувствует себя одиноким и беспомощным. Скорее всего, именно это испытывает ваш ребенок, внезапно нацепивший отталкивающий и агрессивный образ.
Фото: 5022467 / Pixabay
Тот, кто чувствует себя в безопасности, не пытается постоянно защититься. Ваш ребенок не чувствует себя защищенным и поэтому пытается справиться своими силами. Он, скорее всего, отдалился от вас и замкнулся в себе, пытаясь защищаться и от вас тоже. Единственный способ помочь ему – показать, что он не одинок, что вы, его родитель, рядом с ним. Подобраться сложно – такие дети обычно, как ежики, растопыривают свои ядовитые иглы во все стороны, пытаясь показаться страшными и опасными. Если так вышло, что вы оставили своего ребенка одного, как можно быстрее начинайте сближение заново. Дети понимают только язык любви. Все, что нужно – родительская любовь и терпение. Чтобы ребенок увидел, что его грубость, его «опасность» с вами не работают, вы должны проявлять только нежность и сострадание. Увидев, что вы не сопротивляетесь, что вас действительно ранит агрессия и грубость, но ваша любовь сильнее обиды, ребенок мгновенно про себя начнет заниматься самобичеванием и корить себя за то, что ранил вас.
Ребенок готовится к борьбе, к битве, а когда видит, что вы перед ним беззащитны, что вы не хотите сражаться, он уже не может считать вас врагом. Скорее всего, ваш ребенок будет проявлять агрессию, и главная ваша задача – не проявлять агрессии в ответ, а показать, что и такого, злобного, язвительного, грубого ребенка вы любите. Когда агрессии станет меньше, стоит начать разговаривать. Просто говорить обо всем, говорить о том, как сильно вы его любите, о том, как вас ранит его грубость, и постепенно агрессия сойдет на нет.
Но, внимание, не нужно начинать бить тревогу, как только ребенок начинает проявлять индивидуальность – во всем нужно знать меру. Подростки и молодые люди всегда ищут себя. Стоит задуматься, если ребенок начинает маниакально демонстрировать свою принадлежность к субкультуре, а если дочь просто накрасила ногти черным, не выносите ей мозг и не скачите вокруг с кудахтаньем. Иногда черные ногти – это просто элемент имиджа.
Заглавное фото: Danny Sotzny / Wiktionary
