Картина Зинаиды Серебряковой "За туалетом. Автопортрет". 1909 год. Государственная Третьяковская галерея
12 декабря 136 лет назад родилась Зинаида Серебрякова. Сегодня далеко не все знают фамилию этой удивительной женщины, хотя, я уверена, почти все видели репродукции её картин – пейзажи и портреты.
Зинаида Серебрякова была первой из плеяды Серебряного века, кого называли художником на равных с мужчинами, что для того времени было неслыханным. При этом у Серебряковой было четверо детей. Но была ли счастлива она, обрели ли счастье её дети?
Нескучное детство
Юная Зинаида Лансере точно была счастлива. Прекрасная семья, где все рисуют и говорят об искусстве, чудесные летние месяцы в живописной усадьбе Нескучное Курской губернии, зима в Петербурге – всё наполнено творчеством и лёгким отношением к жизни.
Она стала художником так же естественно, как и другие её родственники, среди которых были французы Лансере и Бенуа, – дыша этой атмосферой, невозможно оказаться иным.
Зинаида сменила французскую фамилию на русскую, выйдя замуж за своего кузена Бориса, с которым они росли по соседству. Художница продолжала активно работать, в основном в любимой усадьбе, чему совсем не мешали четверо детей – два мальчика и две девочки, чьи портреты тоже появлялись постоянно. С детьми, конечно, очень помогала мать Зинаиды – Екатерина Лансере, весьма одарённый художник-график, дочь архитектора Николая Бенуа.
Грянула революция. В имении находиться стало опасно: вокруг уже горели усадьбы, разоряемые крестьянами. Муж Зинаиды, приехав из очередной командировки, перевёз семью в Харьков – ближайший город, где было спокойнее, чем в имении. А сам уехал в поисках очередного заказа. И умер от сыпного тифа, который тогда свирепствовал в стране. Зинаиде Серебряковой было 36 лет, когда она овдовела, – как и её мать, а её муж Борис умер в возрасте 39 лет – как и отец художницы.
Уехала на время и навсегда
Художница осталась с матерью, которой шёл уже восьмой десяток, и четырьмя детьми. Надо было как-то зарабатывать. Зинаиде пришлось забыть, что она талантлива, что её картины имели большой успех на выставках в столичных городах, что у неё когда-то было цветущее имение и много денег. От имения осталось несколько мешков моркови и зерна – это дали бывшим хозяевам крестьяне, когда те покидали Нескучное, как оказалось, навсегда. Но с такими запасами вшестером долго не протянешь. И Зинаида устроилась в Харьковский музей художником – зарисовывать археологические находки. Для творческой натуры это была страшная рутина, но зарплата позволяла хоть как-то выживать, хотя и впроголодь. О масляных красках пришлось тоже забыть и перейти на уголь и карандаш. Но перестать рисовать Зинаида Серебрякова просто не могла.
В 1920 году художнице удалось перевезти семью в Петроград, где они поселились в своей старой квартире. Их вскоре "уплотнили", но удачно – соседями стали искусствовед и художник, которые отплатили Серебряковой за кров: поскольку оба новых жильца были вхожи в круг балетного искусства, то Таня, старшая дочь художницы, стала посещать балетные уроки.
Но жизнь не налаживалась. Зинаида не видела перспектив развития себя как художника при новой власти. Принципиально аполитичная, она не могла себя заставить петь дифирамбы большевикам, хотя более гибкие её коллеги относительно неплохо устраивались. И тогда она решила поехать во Францию поработать, заработать денег и вернуться. В Париже уже жил её дядя – Александр Бенуа. Детей с собой взять ей не разрешили – так советская власть трогательно заботилась о подрастающем поколении, хотя больше это было похоже на заложников. Зинаида плакала, обнимая сыновей и дочерей, и утешала: "Я напишу много картин, мне заплатят много денег, я вернусь, и мы никогда не будем голодать". Из всего обещанного она смогла исполнить только первое: картин действительно было создано много. Но денег она почти не заработала, продолжала голодать, а на родину вернуться ей было не суждено никогда.
Источник фото: umbra.media
Разорванная семья
В Париже Зинаида Серебрякова оказалась никому не нужна: в моде была совсем другая живопись, времена яркого реализма прошли и вовсю бушевал авангард, заказов не было, а деловой хваткой художница не могла похвастаться никогда. Денег на агента, который находил бы ей работу, у неё тем более не было, и только случайные встречи и знакомства приносили доход: написать портреты семьи, дать детям уроки живописи. Художница с французскими корнями, Серебрякова оказалась совершенно не приспособленной к жизни в реальной Франции. Если что-то удавалось заработать, Зинаида Евгеньевна посылала деньги в Россию – матери и детям, себе оставляла только на хлеб. Она сильно исхудала, от её чудесной красоты, которую все помнят по автопортрету "За туалетом", остались только огромные тёмные глаза.
Через год Зинаида сумела добиться приезда сына Саши. 16-летний подросток сразу стал помогать матери и дяде: рисовал виды Парижа, открытки, карты города для туристических путеводителей, делал иллюстрации для журналов и книг, оформлял выставки и даже расписывал абажуры.
Все дети Серебряковых были талантливы и рисовали с самого раннего детства. Дочь Катя как-то вспоминала: "Мы все ни у кого не учились, и мама ни у кого не училась. Как только ребёнок рождается, дают в руки карандаш – и сразу рисуем". (Насчёт мамы, правда, Катя была неправа: Зинаида училась и в Париже, и в Петербурге, но всегда не очень долго, потому что упорные занятия претили её лёгкому таланту и врождённым навыкам.) Сама Катя прибыла в Париж через 3 года после брата Саши – с помощью Красного Креста. Двое других детей – Таня и Женя – навсегда остались в Советской России.
14-летняя Катя Серебрякова приехала к матери совсем одна – её никто не встречал. В квартирке, которую снимали её родные, не было даже еды, потому что Зинаида Евгеньевна ничего не готовила, питалась с сыном в дешёвых кафе. Девочке пришлось стать домохозяйкой и заботиться о матери и брате.
Ни у неё, ни у Александра так никогда и не появились свои семьи. Брат и сестра, помогая матери во всём, навсегда остались в её тени, были её подмастерьями. Для заработка Александр создал множество декораций в разных театральных постановках и павильонах, где снимали кино. Катя, которая, разумеется, тоже рисовала, стала заниматься миниатюрой. Несмотря на то, что Зинаиде Евгеньевне удалось найти спонсора для поездки в Марокко, откуда она привезла множество прекрасных работ, денег всё равно не хватало. При этом дети её очень любили, понимая, что такая жизнь – это не вина матери, а её беда.
Картина Зинаиды Серебряковой "Порт Коллиур". 1930 год. Государственная Третьяковская галерея
Двое оставшихся в России детей – Таня и Женя – жили тоже тяжело, впроголодь. Но при этом Татьяна стала театральным художником, а Евгений – архитектором, то есть они состоялись как творческие личности. И, конечно, безумно тосковали по матери. Письма от Серебряковой приходили редко – то не вина художницы, а происки "железного занавеса", ведь художница отказалась от советского гражданства во время оккупации Франции, в противном случае её мог ждать концлагерь. А раз она "предательница", то никаких писем. Более того, в некоторых статьях о жизни писательницы говорилось и о "предательстве в отношении детей" – почему не посвятила свою жизнь только им.
Впервые Татьяна увидела мать через 36 лет после разлуки – ей разрешили поехать в Париж. Тем временем, в середине 1960-х годов, в Москве с оглушительным успехом прошло несколько выставок работ Зинаиды Евгеньевны, что-то хранилось в музеях, что-то сберегла Татьяна Серебрякова, и к художнице пришла "советская слава", её даже называли "русским Боттичелли". Зинаиде Евгеньевне предлагали даже вернуться на родину, но она была уже стара и больна. Ещё один коренной перелом своей жизни она не выдержала бы. Она умерла во Франции, а её дочь Екатерина основала Фонд Зинаиды Серебряковой, которым теперь руководит внучка Татьяны, ведь своих детей у Екатерины не было, всю свою жизнь она посвятила матери.
Разорванная семья, изуродованные судьбы, сироты при живой матери, подмастерья, лишённые возможности стать мастерами, – такая судьба выпала детям "принцессы русского модерна". А нам остались чудесные полотна Зинаиды Серебряковой, наполненные светом, любовью, радостью жизни...
Картина Зинаиды Серебряковой "Автопортрет". 1956 год. Тульский музей изобразительных искусств
