Юлия Журина – мама теперь уже трех очаровательных детей. Но еще буквально год назад она оказалась перед страшным выбором, узнав о третьей беременности. В реалиях нашей страны двое детей для среднестатистической семьи – это уже достижение на демографическом поприще. А трое детей вызывают большие сомнения, ведь каждого надо поднять и вывести в люди. Как говорится, "дал Бог ребенка, даст и на ребенка". Но говорить легко, а принять единственно правильное решение, взяв на себя всю ответственность за его будущее, это совсем другое.
– Юлия, расскажите, пожалуйста, о себе, вашей семье, детках.
– Мне 34 года, у меня высшее образование. Раньше работала в сети магазинов электроники в отделе сервиса. В принципе, туда и собиралась вернуться после второго декрета, как раз и срок подходил. У нас с мужем отдельная квартира, но, правда, в ипотеке. Детишки… Старшему, Олегу, 7 лет. В этом году он пошел в первый класс. Средней, дочке Лизе, 3,5 года. Она вот пошла в садик. И теперь еще Егорка, ему уже почти 3 месяца. Олег ходит на кружок роботехники и в бассейн. Лиза занимается танцами, пением. Она у нас такая барышня разносторонняя.
– Когда вы в последний раз работали?
– Я работала, беременной Лизой, в 2016 году. Вот должна была выйти из декрета после трех лет. Но не сложилось.
– Первые дети были запланированными?
– Это как посмотреть. Мы вообще хотели двоих детей, но обе беременности были неожиданными. Получилось и получилось – отлично. Мы были рады.
– А с третьим было все уже не так просто?
– Да, на третьего мы никак не рассчитывали. Ну и, соответственно, эта беременность стала еще большей неожиданностью, которая поставила меня в тупик.
– И вы задумались об аборте… Почему?
– Дело было после Рождества. Почувствовала что-то не то. Сделала тест, а там – две полоски. Честно, я жутко расстроилась. У меня уже были другие планы на жизнь . Я уже настроилась. Вроде как дети повзрослели: один уже в школе, другая – в садике. Оба стали более или менее самостоятельными. В общем, все как-то устаканилось, вошло в определенное русло. И мне уже очень хотелось выйти на работу. Хотелось и какой-то профессиональной реализации, и
Все эти переживания и привели меня к мысли о прерывании беременности. Рассуждая в таком ключе, я прямо настроилась на аборт. Хотя вообще я человек православный, верующий. Я прекрасно понимала, что какими бы "разумными" ни были мои доводы, это убийство, и никак иначе. В душе я очень сомневалась, но "голос разума" убеждал меня в обратном.
– А как отреагировал ваш муж на все это?
– Муж сказал, что не поймет меня, если я это сделаю. Он меня в этом не поддерживал, но, видя мое состояние, не читал мне нотаций и не переубеждал. Сказал мне примерно так: "Во-первых, это твое здоровье, а во-вторых, ты сама должна прийти к какому бы то ни было решению".
– Неужели совсем не уговаривал вас оставить ребенка?
– Он не давил на меня, но аккуратно говорил, что лучше бы оставить ребенка. Раз Бог дал, значит, надо рожать.
– А родные и близкие – что говорили они?
– А никто больше об этом и не знал.
– А вы сами как себя чувствовали в этот период?
– Очень плохо. Я очень переживала, плакала без конца. Я понимала, что это очень плохо.
– И на каком сроке вы узнали о беременности?
– В 8 недель. Я тогда сходила к врачу, он мне выдал направление на аборт и сказал, что есть еще 2 недели, чтобы подумать и принять окончательное решение .
– Что вас заставило засомневаться в правильности своего решения?
– Я пришла на УЗИ. И там уже увидела своего малыша, услышала его сердечко. С того момента я начала сомневаться в правильности своего решения. Стала все больше и больше думать, все анализировать, прокручивать в голове. И последней каплей во всей этой истории стал звонок на горячую линию помощи беременным женщинам и мамам . После этого все встало на свои места.
– А как вы вообще решились на этот звонок?
– Я состояла в группе "Помощь уставшим мамам". Там я случайно увидела информацию о горячей линии проекта "Аист на крыше". Подумала: а почему бы и нет? Поделиться своими раздумьями и переживаниями с человеком со стороны порой гораздо проще, чем с близкими. Все подружки или родственники – люди в какой-то степени заинтересованные. Поэтому у них априори будет определенное отношение ко всему этому. А это человек со стороны. Он не знает меня, я не знаю его. У него нет никакого субъективного мнения обо мне. И мы обсуждаем только конкретную ситуацию.
– И как прошел ваш разговор с психологом? Многие боятся, что начнутся нравоучения...
– Нет, ничего такого не было. Напротив, это был очень душевный разговор. Мы проговорили почти целый час. Половину этого времени я просто проплакала, потому что в душе осознавала, что совершать убийство я совсем не хочу. Но у меня были такие смешанные чувства – было очень тяжело решиться хоть на что-то. Нужно было самой прийти к пониманию, что не надо этого делать.
– Как вообще строился разговор?
– В основном психолог задавала мне вопросы: чем я руководствуюсь, принимая такое решение, как мы живем, какие у нас условия, поддерживает меня кто-то или нет… Все это были наводящие вопросы, которые аккуратно подвели меня к выводу о том, что все это, конечно же, не стоит человеческой жизни. То есть здесь не было какого-то давления или убеждения, я все проговаривала сама. Сама пришла к правильному решению. И это решение правильно не с точки зрения специалиста на том конце провода, а правильно с точки зрения моего истинного отношения к этому. Просто до этого мне сложно было в этом признаться.
Меня никто ни на что не уговаривал и ни в чем не убеждал. Единственное, из-за того, что я все время плакала, психолог очень деликатно намекнула, что, скорее всего, я не хочу этого делать. И еще она рассказала мне свою историю, что она очень жалеет о том, что совершила в свое время. Она дала мне понять, что чрезвычайно важно взвесить все ЗА и ПРОТИВ.
– И когда вы приняли окончательное решение сохранить беременность?
– Я поговорила с психологом в обед, а уже к вечеру того же дня решила, что да, мы рожаем.
– Какой тогда был уже срок?
– Примерно 11-12 недель – как раз, когда надо вставать на учет.
– Вы не только решились поговорить с психологом, но и были готовы принять эту помощь. Что вы можете сказать девушкам, оказавшимся в сложной ситуации, которые даже не допускают мысли о том, чтобы обсудить это с кем-то со стороны?
– Здесь нечего бояться – это взгляд специалиста со стороны, который беспристрастно может проанализировать вашу ситуацию и помочь самим разобраться в своих чувствах. У него нет цели заставить чувствовать вас неудобно или оправдываться. Вас же никто там не сканирует, кто вы, что вы. Этот человек не видит вас, а вы – его. И как раз в этом случае вы имеете реальную возможность обсудить все спокойно и конструктивно.
– Как в итоге близкие отреагировали на вашу третью беременность? И рассказали ли вы им о своих душевных переживаниях?
– Они, конечно, были в полном шоке от такой новости. Но в целом они были очень рады, поддержали меня и сказали: "Все нормально. Рожай. Ничего не бойся". Когда разговорились с мамой и свекровью, оказалось, что у них есть такой опыт. Правда, я об этом ничего не знала, мы никогда ранее об этом не говорили. И они обе до сих пор нелегко это переживают, поэтому они однозначно были ЗА сохранение беременности.
– А как это отразилось на них?
– Это тяжело переносится в моральном плане.
– Как вы сейчас можете оценить свои переживания относительно работы? Стоило ли оно того?
– Ну, на самом деле, в моей работе нет ничего выдающегося. Бороться мне было особо не за что. Если бы у меня была руководящая должность, не знаю, как бы я себя повела. Конкретно в моем случае ребенок оказался намного важнее.
– Между вашими детьми разница примерно в 3 года. Насколько она комфортна?
– Вполне. Так как старшие дети ходят в садик и школу, днем мы с Егоркой вдвоем. Поэтому у нас довольно комфортный график. Насколько это возможно с тремя детьми. (Улыбается.) Старший ребенок мне даже помогает с малышом. Он может с ним посидеть какое-то время, успокоить, когда я, например, принимаю душ или готовлю еду. Он может раздеть его, покачать, дать соску или бутылочку. У детей есть небольшие, но свои домашние обязанности. Это уборка в их комнате и уход за домашними питомцами. У нас попугай и черепаха. Конечно, тут нет ничего сверхъестественного, но тем не менее это определенная дисциплина и ответственность.
– А как старшие дети отреагировали на вашу беременность и появление в семье еще одного человечка?
– Да все хорошо реагировали. У детей нет никакой ревности по отношению к Егорке. По крайней мере, внешне они это никак не проявляют. Дочка, конечно, еще довольно маленькая и не совсем понимает, как следует обращаться с малышом. Но в целом она проявляет к нему неподдельный интерес.
– Муж помогает?
– Да, в свободное от работы время. И вообще, без помощи близких я, конечно, не выдержала бы. Меня регулярно отпускают и по делам, и по врачам бесконечным. Мало того, что с каждым ребенком нужно обходить разных врачей, так еще и самой периодически нужно.
– Мужу можете и малыша оставить?
– Да. Он у нас уже опытный папа.
– Можете ли вы сказать, что третий ребенок – это какой-то принципиально новый опыт в вашем материнстве, или все понятно?
– Если честно, то все, скорее, по шаблону. (Улыбается.) Все понятно, все известно. Никаких новостей и сюрпризов в бытовом плане нет. А вот в глобальном смысле изменилась вся наша жизнь. И без Егорки мы ее уже не представляем.
Если вы хотите, чтобы больше женщин становилось счастливыми мамами, поддержите проект "Аист на крыше".
Фотографии из личного архива героини.
При добавлении нового комментария на данный материал, Вам на почту будет приходить уведомление об этом со ссылкой на новый комментарий. В любой момент Вы можете отписаться от уведомлений, перейдя по специальной ссылке в тексте письма.
Для активации подписки, просьба перейти по ссылке в письме!