В садике наш наследник поначалу был на очень плохом счету. Уж не знаю, откуда у него это взялось – дома с тремя сестрами был всегда мил и покладист, – но в садике сразу стал злым и агрессивным. Во всяком случае, так рассказывали няни и воспитательницы. Всегда старался доминировать, забирал себе лучшие игрушки, пользовался у сверстников «непререкаемым» авторитетом, так как никогда не останавливался перед тем, чтобы кинуться в драку по малейшему поводу. В общем, сплошная головная боль…
К концу трехлетнего садиковского курса его явно удалось перевоспитать. Стремление к лидерству никуда не делось, но теперь воли рукам он практически не давал, к психологическому насилию не прибегал и даже на чужие игрушки перестал покушаться. Научился договариваться, чтобы играть вместе с другими детьми – правда, чаще по его правилам. Но раз дети это принимали, нас это тоже устраивало. Получалось, что его правила были интереснее, чем у других детей, и нас это, не скрою, радовало.
В школе какое-то время все шло примерно так же. Но в минувшем учебном году во второй класс к нашему мальчику перевели девочку из другой школы. По виду – явного ангелочка. Мы было возрадовались, что теперь у нашего «принца» появится в друзьях девочка (их усадили за одну парту). Однако к концу первого школьного месяца наш ребенок… как-то потускнел, что ли. Причину мы понять не могли. А он сам явно шифровался, даже перестал посвящать нас в подробности школьных дел.
Ну а через какое-то время мы заметили на теле сына синяки. Мы не сразу их увидели, каюсь, так как они оказались на не слишком заметных местах. Но все же при очередном мытье ребенка в душе муж мельком углядел из-за занавески в ванной комнате синие и желтые пятна кое-где на бедрах.
Ищите женщину. Точнее, маму
При ближайшем рассмотрении синяки оказались мелкими, но довольно частыми, как будто в нашего мальчика кто-то тыкал китайскими палочками для еды. Ребенок долго отказывался называть причину их появления, но потом все же рассказал, что новая соседка по парте его все время достает. Щипается, зараза, да как больно!
Жаловаться на девчонку учителю и родителям ребенок стеснялся. Тем более что речь шла о щипках. Защищаться или нападать не хотел, так как еще с детского садика четко усвоил запрет на выяснение отношений силой. Особенно действенным этот запрет оказался в отношении девочек, это уж наш папа постарался: бить девочку – табу. Но что-то делать с этим надо было срочно. Мало того, что ребенок подвергался насилию – пусть и со стороны сверстницы, – он еще и испытывал нешуточное унижение. Для мальчика, привыкшего к лидерству, это было особенно невыносимо.
Для начала мы попытались поговорить с самой девочкой, для чего пришлось выловить ее в раздевалке для начальных классов. Увы, разговор не задался. Она смотрела на нас невинными глазками, хлопала ресницами и не отвечала на упреки мужа абсолютно ничего. Затем мы вышли на ее маму. Результат получился весьма неожиданным.
Оказалось, мама воспитывает дочку одна и полна агрессии к мужчинам в частности и полным семьям в целом. (Правда, это мы выяснили уже позже.) Она заявила нам, что наш мальчик виноват сам. Если бы вел себя тихо и не рыпался, когда ее девочка «иногда» берет у него ручку, линейку, стерку или прочее столь же необходимое на уроке, ему ничего не было бы. Ну а тот факт, что она на переменках отнимает у соседа по парте даже еду (яблочки, бутерброды, шоколадки и конфеты), вообще вызвал у нее умиление. Ну как же, ее девочка кушать хочет, растущий же организм!
А мы-то, дураки, еще ругали нашего ребенка за вечное растеряйство: ручки – в том числе дорогие, «стирательные» – исчезали у него по две-три в неделю, бутерброды же и печенье он вообще перестал в школу брать, хотя раньше любил перекусить на переменках, помимо школьных завтраков и обедов...
Наши угрозы нажаловаться учительнице или завучу результата не возымели. Мамаша, все больше напоминавшая нам Эллочку Людоедку, намекнула, что сама поднимет скандал в отношении нашего мальчика, если мы хоть словом заикнемся о каких-то проблемах с ее дочкой. Причем намеки оказались, скажем так, грязноватого свойства (напомню, в отношении детей 8 и 9 лет).
Источник фото:
Я не сторонница теории «яблочко от яблоньки недалеко падает», но, похоже, перед нами был как раз такой случай. Девочка явно повторяла модель отношений с людьми, которую видела у своей мамы.
Как оказалось позже, в школе, где раньше училась эта девочка, к ней у родителей других детей возникали схожие претензии. Но выяснить это нам удалось только по «сарафанному радио»: каких-то официальных проблем зафиксировано не было. Никто из мам и пап детей, которых доставала эта девица, не довел до сведения учителя и школы информацию о наличии конфликта. Видимо, связываться не захотели. Однако сумели выдавить девочку из школы «неформальными», так сказать, средствами, использовать которые предложили и нам.
Для нас подобные способы оказались неприемлемыми. И что было делать?
Семейное «вето» пришлось снимать
Сначала мы обсуждали проблему в узком семейном кругу, но до чего-то путного додуматься так и не смогли. Наш мальчик был категорически против того, чтобы жаловаться учительнице или директору. Мол, его же потом засмеют или вообще не поверят, так как пока его соседка доставала только его одного. А что мы могли предпринять еще? Тащить ребенка к психологу? Но почему его одного? Надо ведь и его мучительницу вести вместе с ее мамой, а это было явно нереально. К тому же я, каюсь, против допуска к детям психологинь разной степени тяжести. Считаю, они лишают детей (и взрослых) умения и привычки самостоятельно выпутываться из конфликтных ситуаций.
Мы были в растерянности. Однако тут случился день рождения нашей бабушки, который спонтанно вылился в расширенный семейный совет с участием всех трех поколений нашей большой семьи. Бабушки-дедушки, наши с мужем сестры и братья, наши и их наследники в количестве семи разновозрастных девочек и мальчиков… Сами мы, разумеется, больную для нас тему поднимать не хотели, но одна из сестер сама обратила внимание на синяки (дети бегали в доме в шортах), вот и пришлось рассказать...
Естественно, тут же посыпались советы со всех сторон. И почти все родные нам люди посчитали, что единственное эффективное средство против мучительницы – хорошенько намять ей бока. Однако это было бы чревато уже последствиями для нашего мальчика. Ведь для всех остальных его одноклассников и для учителя это выглядело бы как неспровоцированная агрессия.
Так что единственным путным итогом семейного совета оказалось предложение всегда давать соседке сдачи – но так, чтобы со стороны было не очень заметно. Плохой выход, но все же хоть какой-то...
– Ты локтем ее пихай, – советовал племяннику его дядя – девятиклассник. – Локтем больно, и синяков не останется.
Источник фото:
– Или по рукам шлепай, если она что-то твое опять заберет, – вторила ему двоюродная сестра.
– А еще лучше рассказать всем, что она воровка, – мстительно сообщила вторая сестричка. – Ее у вас в классе вряд ли любят, так что все наверняка поверят…
Мы, честно говоря, особо против таких советов не возражали. Видели, что нашему ребенку явно стало легче, когда он увидел, что вся семья на его стороне и никто не думает над ним смеяться. После того как все разошлись, у него был с папой серьезный разговор. На предмет того, что драться нехорошо, но сдачи давать можно. Даже девчонке, если она ведет себя столь подло и бесчестно.
А на другой день позвонила моя тетка, которая на семейном торжестве не присутствовала из-за командировки, но информацию о нашей проблеме получила. Мало того, что она юрист, она еще и очень опытный и практичный человек. Она и посоветовала нам срочно брать ноги в руки и бежать с ребенком на медосвидетельствование. Мол, раз мамаша девочки в курсе проблем ее дочки с соседом по парте, она может сама пойти в наступление.
Готовимся к боям по правилам
Сначала мы следовать такому странному совету не хотели. Ведь, в конце концов, речь шла о детях. Но потом прикинули, что будет, если доктор в школе обнаружит синяки и заявит в органы опеки о семейном насилии, – и пришли в ужас. После чего сразу обратились к специалистам.
Тут у нас был выбор между плохим и еще худшим. Дело в том, что по правилам факт нанесения ребенку телесных повреждений медики должны фиксировать по направлению из полиции. В полицию мы идти не хотели, собирались разбираться во всем сами. Следовательно, было только два выхода.
Первый – идти с ребенком в травмпункт, там просить его освидетельствовать и выдать нам соответствующую справку. Однако в государственном травмпункте тоже обязаны сообщать о таких случаях в полицию и в органы опеки, особенно если дело касается детей. Второй – пробовать получить такую справку в платном травмпункте.
Моя тетя, которая посоветовала действовать именно таким образом, объяснила, что в таком случае информация на сторону не выйдет, но при желании такое медосвидетельствование наши соперники могут попробовать опротестовать. Чтобы этого не случилось, платный травмпункт, в который мы обратимся, должен иметь соответствующую лицензию, а также высококвалифицированный персонал.
Пришлось раскошелиться. Прием врача обошелся нам в полторы тысячи, еще три тысячи стоила сама справка о медосвидетельствовании, оформленная по всем правилам и годящаяся для предъявления в правоохранительные органы. В справке было зафиксировано наличие более чем 10 синяков разной степени свежести, в том числе совсем «новенькие», и указана их предполагаемая причина: «со слов ребенка и родителей – последствия нападения со стороны соседки по парте в школе №…, класс 2Б...».
О Господи, если бы знать заранее, как вовремя мы успели все это сделать! Моей тетке памятник надо поставить за то, что оказалась неравнодушной и дала столь своевременный совет! Оказывается, пока мы готовились защищать своего ребенка нормальными законными средствами и раздумывали, разрешить ли ему защищаться от девчоночьей агрессии, противная нам сторона сразу перешла к нападению.
Не мы первыми напали
Пока я с мужем прикидывала, как решить дело миром и не нанести психологическую травму детям, мама девочки написала заявление директору школы о подозрении на домогательства (!) нашего сына к ее дочери (в девять лет!!!). На следующий день меня вызвали в школу – и началось! К занятиям ребенка не допустили, стали стращать всяческими последствиями, комиссией по делам несовершеннолетних, вмешательством органов опеки и даже возможным лишением родительских прав.
Источник фото:
Как оказалось, единственной причиной агрессии учительского руководства к нашему мальчику было… желание решить вопрос без огласки. И единственным приемлемым выходом директриса считала перевод нашего мальчика в другую школу. Мол, тогда ход делу не дадут, а мама девочки заберет свою заяву.
Нас это категорически не устраивало: ребенок учился в сильной престижной гимназии, переводить его в слабую школу в первой же четверти учебного года мы не хотели. Тогда-то и пришлось предъявить наш главный козырь: справку о медосвидетельствовании. Видели бы вы немую сцену, которая после этого последовала!
Дальнейшие переговоры проходили уже в полном составе: обе противные стороны и моя тетя-юрист, которую я умолила срочно приехать. Как оказалось, не зря. С ее помощью удалось убедить не вызывать на это публичное судилище самих героев дня – детей, которым и так приходилось нелегко. Причем, судя по всему, не только нашему мальчику.
Представьте, что должна была испытывать девочка, понимая, что ей придется публично врать, да еще и по такому скользкому вопросу! Ведь мама не могла заранее не проинструктировать дочку. Впрочем, может быть, я преувеличиваю, и девочка воспринимала все это как игру, в которой она может победить и унизить соперника? Не знаю. Но это было бы еще хуже: можно только предполагать, что из этой малышки вырастет…
Хорошо еще, что медсправка сыграла свою роль. Видимо, наша противница не разобралась, что перед нею документ из платной клиники и его можно опротестовать. А может быть, не хотела доводить дело до такой степени серьезности.
Сыграл свою роль и тот факт, что мне удалось вызвонить папу и маму детей, которые «уговорили» забрать девочку из прошлой школы, и они по громкой связи обрисовали ту ситуацию. Намекнули даже, что они при случае молчать не будут, настолько их, видимо, достала сия семейка.
В общем, бой не по правилам закончился нашей победой (девочку из нашей школы забрали) только потому, что готовились мы к нему по всем правилам. И это стало для нас серьезным уроком.
А еще мы поняли, что в нашем несовершенном мире не стоит лишать мальчиков права и возможности адекватно отвечать на агрессию, даже если она исходит от девочек. Ведь девочки в наши дни бывают гораздо агрессивнее и злее мальчиков, особенно если их поощряют к тому их собственные родители. Иначе вырастут из наших мальчиков не мужчины, а тряпки.…И год на исправление
Остается добавить, что весь последующий год мы исправляли косяки (наши в том числе), допущенные в его начале. Для нашего ребенка эта история стала потрясением. Рушились основы мира, внушенные в нежном садиковском возрасте: сильные не дерутся, не бьют ни слабых, ни равных, решают все миром, девочек не обижают никогда. События начала года выпустили джинна из бутылки: временами наш ребенок явно возвращался к состоянию, в котором он пребывал в начале своих садиковских приключений.
Нам совсем не хотелось, чтобы единственной приемлемой нормой поведения для нашего мальчика стал девиз «Бей первым». Да и отношение к девочкам следовало восстанавливать до приемлемого. Пришлось установить за ребенком контроль, от которого он давно отвык. Мы старались сделать его ненавязчивым, но это не всегда получалось. В итоге мы видели агрессию ребенка уже по отношению к близким.
В общем, вы понимаете, сколько раз поминали мы недобрым словом девочку и ее мамашу, послуживших причиной такой трансформации.
Я не знаю, удалось ли нам всем вместе преодолеть последствия того кризиса до конца. Но все же надеюсь, что наш ребенок сумел «переварить» тот конфликт с нашей помощью и сделать из него правильные выводы. Как и мы сами..
