Первое сентября не за горами, и кое-кто из родителей, глядя на приближающий новый учебный год календарь, печально вздыхает: «Перевести бы ребёнка в школу, где педагоги любят и понимают детей, а не работают только потому, что нигде больше не устроиться. Да где ж таких возьмёшь…»
Вопрос непростой, и понять мам и пап, недовольных общением с классными руководителями и преподавателями-предметниками, можно. Учителей, что называется, от Бога, в мире не так много. Да и сама сегодняшняя российская образовательная система, увы, оставляет желать лучшего. Не говоря уже ни о чём другом, современные стратеги, формирующие повестку дня в образовании, предпочитают не вспоминать о методике Антона Семёновича Макаренко, которая по сей день используется по всему миру. То есть совсем забыть о человеке, который, согласно позиции ЮНЕСКО, определил способ педагогического мышления в ХХ веке, невозможно. Однако и внедрять макаренковскую идею ведущей роли коллектива в «избавившемся от коммунистических реалий» социуме кажется чиновникам от педагогики неуместным…
Впрочем, так считают далеко не все. Педагоги и психологи, понимающие, насколько разработанная Макаренко система могла бы повысить потенциал нового поколения и, что не менее важно, снизить детскую преступность, не перестают повторять: «Человек может наиболее полно реализоваться именно в коллективе». А почему это так, «Аисту на крыше» рассказал организатор цикла мероприятий, посвящённых 130-летию выдающегося педагога и писателя, заведующий кафедрой возрастной психологии и педагогики семьи Института детства РГПУ им. А. И. Герцена, доктор психологических наук, профессор Валерий Леонидович Ситников.
Интервью с Валерием Ситниковым
– Почему всё-таки, Валерий Леонидович, Макаренко сегодня не в особой чести у бюрократов от педагогики? Только из-за «советскости» его идеи, ставящей во главу угла коллектив?
– Сегодня многие педагоги и психологи, даже те, кто неплохо знают работы Макаренко, уверены, что он являлся продуктом и рупором коммунистической идеологии, и поражаются, услышав о том, что Антон Семёнович даже не был членом коммунистической партии. Но вообще-то в том, что он «несоветский», его упрекали ещё и в 20-х годах прошлого века. А заклеймила Макаренко наш первый доктор педагогических наук Надежда Константиновна Крупская. В 1928 году на съезде комсомола она обвинила Макаренко в отступлении от партийных постановлений и назвала его систему «идеологически вредной».
– Почему? За что?
– Я и сам этому раньше поражался. Макаренко – именно советский. Достаточно прочесть, что он писал: «Коллектив наших воспитанников – это, прежде всего, ячейка социалистического общества, обладающая всеми особенностями, правами и обязанностями всякого другого коллектива в Советской стране».
В коммуне у Макаренко работали и всё определяли советы командиров. Правда, по большому счёту, как только его не оказывалось в колонии Горького, всё прекращалось. К примеру, когда Антон Семёнович уехал в Москву, на годичные курсы организаторов образования, ему пришлось уже через пару месяцев вернуться – в коллективе начались проблемы. То же самое случилось, когда в 1928 году он покинул колонию. В том, что его фактически изгнали, сомневаться не приходится, но у тех, кто явился ему на смену, не было ни собственной чёткой базы, ни мудрости. Тем не менее, с точки зрения педагогики того времени, Антон Семёнович совершал огромное количество антипедагогических поступков.
После войны вспоминать о том, что говорила Крупская, перестали, Макаренко даже начали превозносить. И, как это иногда случается, превозношения привели к тому, что суть его творчества фактически заболтали.
– И в результате Макаренко значительно более уважаем и почитаем за рубежом, чем на родине...
– Всё не так просто. В 2006 году в Швейцарии проводили конференцию Международной ассоциации морального образования, и американский профессор Берковиц, читая лекцию о современных подходах к образованию в США, говорил об огромной роли группы в развитии личности подростков. По существу это звучало как гимн коллективизму и отповедь индивидуализму, но при этом профессор ни разу не упомянул ни Макаренко, ни Россию, ни Советский Союз.
– Приписал все исследования себе?
– Позже, в частной беседе, он признал приоритет СССР в разработке теории и практики развития личности в коллективной творческой деятельности, но что было, то было…
С другой стороны, благодаря другому западному учёному – Гётцу Хиллингу (завлабораторией «Макаренко-реферат» Марбургского университета. – Ред.), мы имеем сегодня очень много неизвестных у нас раньше и найденных им материалов, из которых узнали о жизни Макаренко то, о чём даже не догадывались в десятилетия, когда его славословили, а на самом деле, как я уже сказал, пустословили.
Между прочим, ни в СССР, ни в нынешней России не было издано ни одного полного собрания сочинений Макаренко. Первое, 7-томное, вышло в середине 1950-х, второе, расширенное, после ХХ-го съезда, третье – 8-томное – к столетию со дня его рождения. И это притом, что в ФРГ к этому времени было подготовлено 20-томное собрание сочинений А. С. Макаренко – по 10 томов на немецком и на русском языках!
– Не знаю даже, как на такое реагировать…
– Да что тут скажешь, если в начале 1990-х, поздравляя телезрителей с Днем знаний, ректор одного из крупнейших педагогических вузов страны призывал к отказу от подавляющей индивидуальность человека «тюремной педагогики» Макаренко. И это притом, что среди тысяч выпускников макаренковских коммун не было ни одного, кто вернулся бы в уголовный мир! В мировой истории больше нет ни одной колонии, у которой был бы такой результат перевоспитания!
Макаренко с Семёном Дементьевичем Стрельбицким и Максимом Горьким в колонии им. Горького, июнь 1928 г.
Источник фото:
Мне довелось в 1974 году побывать в Куряжской колонии НКВД для несовершеннолетних особо опасных преступников, в которой была создана коммуна имени Дзержинского. От Макаренко там не осталось ничего, кроме портрета, который висел в кабинете начальника рядом с портретом Дзержинского. Вообще ничего! А ведь воспитанники коммуны без помощи государства, на заработанные самостоятельно средства создали на основе австрийской и немецкой лицензий первый в СССР завод, выпускавший самую современную для того времени аппаратуру – электродрели и фотоаппараты «ФЭД»!
– Ничего себе!
– Сегодня об этом мало кто знает, но как раз из-за этого высокорентабельного производства Антона Семёновича оттуда и выжили – авторитарно-командному руководству страны было невыгодно распространение его системы.
– И всё-таки, Валерий Леонидович, объясните, пожалуйста, на чём основывалась педагогика Макаренко? Неужели на одном трудовом воспитании?
– Снова всё не так просто. Макаренко понимал, что есть два разных вида труда. Первый – рабский труд-работа, который человека выматывает, выбивает из колеи, создаёт у него ощущение неполноценности. И есть труд-забота, который формирует личность. Ребёнку, начиная с первого года его жизни, очень важно, чтобы его признали как самостоятельного человека, чтобы ему доверяли. Ему хочется быть взрослым и, что-то делая, слышать похвалу.
Хвалить, конечно, можно за разное, однако надо понимать: ребёнок не любую хвалу воспринимает как законную, закономерную. Его возвышает только та, которую он оценивает как действительно объективную и сам себе может сказать спасибо за то, что сделал доброе дело. Даже если этого не говорят взрослые.
В книгах Макаренко хорошо показано, как самые отчаянные хулиганы становятся людьми, когда их уважают и начинают в них верить. Ситуация, в которой они, благодаря Макаренко, оказались, привела к тому, что они поняли: начиная заботиться о других, ты получишь гораздо больше, чем если будешь думать только о себе и обкрадывать товарищей. Не случайно же у его колонистов не было практически ни одного рецидива.
– Это тем более удивительно, потому что к нему попадали совершенно испорченные подростки.
– Среди воспитанников были не только воры и бандиты. Даже партийные боссы и чиновники стремились пристроить туда своих детей, с которыми сами не могли справиться.
Макаренко понимал, что сформировать личность помогает не учёба, а труд и коллектив. И другим важнейшим моментом в его психопедагогике является создание сводных разновозрастных коллективов. Дети гораздо более успешно и эффективно воспитываются, если им не назидают, а дают возможность активно включиться в совместную творческую деятельность. И это было подтверждено на практике.
Увы, сегодня психологи и педагоги часто проявляют незнание отечественного опыта создания эффективной команды, действующей на демократических принципах. Многие уверены, что настоящие гуманистические технологии разработаны на Западе, а для нас характерен только авторитарно-бюрократический стиль управления. Однако это далеко не так. Именно в нашей стране, в нашем городе – Ленинграде – выдающимся педагогом, ученым и практиком Игорем Петровичем Ивановым было доказано, что система Макаренко – это отнюдь не «тюремная педагогика», что она эффективнейшим образом работает не только в закрытых учреждениях. Основываясь на опыте Макаренко и изучении деятельности детских общественных организаций, Иванов разработал уникальную систему воспитания – развитие личности в процессе коллективной творческой деятельности. Эта единственная в мировой истории педагогическая система в 1960-70 годы получила широчайшее распространение благодаря детям, познавшим её суть за одну смену во Всероссийском детском лагере «Орлёнок». И мне очень хотелось бы, чтобы идеи Макаренко и Иванова снова разошлись по всей нашей стране и обрели вторую полноценную жизнь. А для этого необходимо, чтобы в учёных и особенно в административно-бюрократических педагогических кругах о системе Макаренко знали не меньше, чем, допустим, в Германии или Японии.
– Вы думаете, это возможно уже в ближайшие годы?
– Во всяком случае, президент прямо сказал, что нам надо вернуться к идее коллективизма, то есть к системе развития личности в коллективе. Ещё в 2015 году он издал указ о создании «Российского движения школьников», которое должно было решить эти задачи. Правда, всё опять пошло бюрократическим путём… Но, я считаю, всё возможно. Именно этому будет посвящена наша конференция «Ивановские чтения. Педагогика и психология социального творчества», которая состоится 1-3 ноября 2018 года. Главное, чтобы в педагогике было поменьше бюрократизма и побольше реального живого дела…
